16. Разсказ аввы Николая о себе самом и о своих спутниках.
Один старец жил в лавре аввы Петра, что вблизи Иордана, по имени Николай. Он
разсказал нам про себя следующее: однажды, во время моего пребывания в Раифе мы
были посланы, в числе трех братий, на служение в Фиваиду. Проходя по пустыне,
мы сбились с пути и начали блуждать. Вода у нас вся вышла. Целые дни мы не
находили ни капли воды, и жажда нас сильно истомила. Наконец, мы не могли уже
продолжать путешествия. Найдя в той же пустыне кустарники тамариска, мы легли,
где кому пришлось найти тенистый уголок, и стали ожидать смерти от сильной
жажды. Возлежа, я пришел в восторженное состояние и — вижу водоем, наполненный
водою, и воду, изливающуюся чрез все края его, и кто-то двое стоят над краем
водоема и черпают воду деревянным ковшем. И начал я просить одного: сделай
милость, господин мой, дай мне немного воды, потому что я изнемогаю. Но он не
хотел дать мне. Тогда другой говорит ему: дай ему немного.
- He дадим ему, — возражает первый. — Он очень ленив и нерадив о себе.
- Что правда, то правда, — отвечает другой. — Точно, он нерадив, но все-таки
дадим ему ради гостеприимства.
И они дали мне воды.
- Дай же, — говорит, — и тем, которые были со мною. Таким образом все мы
утолили жажду и прошли, не пивши, остальные три дня, пока, наконец, не достигли
селения.
92. Жизнь Георгия каппадокийского и обретение тела Петра, пустынника
св. Иордана.
Св. отец наш авва Георгий, архимандрит монастыря св. отца нашего Феодосия,
расположенного в пустыне близ св. града Христа, Бога нашего, разсказал мне и
брату Софронию софисту:
"Жил со мною здесь брат, по имени Георгий, родом из Каппадокии. Он
служил в Фасаэлиде. Однажды братия пекли хлебы, а Георгий растапливал печь.
Истопивши печь, он не знал, чем ее вытереть, так как братия, ради его
испытания, спрятали лоскут. Тогда он влез в печь и вытер ее своим плащем, потом
вышел из огня без всякого вреда. Узнав об этом, я сделал строгое порицание
братии за такое испытание".
<…>
137. Разсказ аввы Иоанна об авве Каллинике.
В другой раз разсказывал мне авва Иоанн: "Когда я был еще молод,
явилось у меня сильное желание сходить к великим и славным старцам, чтобы
принять от них благословение и получить духовное назидание. Я слышал об авве
Каллинике, который жил в затворе в монастыре аввы Саввы. Попросив одного из
приближенных, чтобы он привел меня к нему, я отправился. Брат, взявшийся
представить меня, посадил меня у окна, а сам долго с ним разговаривал. Я в это
время размышлял сам в себе: старец никогда не видал меня и не окажет мне
благосклонного приема. Отойдя от окна, брат велел мне подойти — поклониться
старцу и принять от него благословение, при этом сказал старцу:
- Помолись, отче, о рабе твоем сем, он в первый раз пришел сюда.
- А я все таки знаю его, чадо мое. Двадцать дней тому назад я ходил к св.
Иордану. Он встретился со мною на пути и сказал мне: "помолись обо
мне". Я спросил его: "как тебе имя?" — Он отвечал
"Иоанн". Вот с тех пор я и знаю его.
Услышав это, я понял, что в тот момент, когда я решился итти к нему, Бог
открыл ему мое имя, и кто я.
186. Мосх, тирский купец.
Были мы в Пещерной киновии аввы Саввы у игумена аввы Евстафия. От него мы
выслушали следующий разсказ: "был один сборщик пошлин при таможне, по
имени Мосх. Во время пребывания нашего в Тире он разсказал нам про себя: служил
я сборщиком пошлин при таможне. Однажды уже поздним вечером отправился
купаться. На дороге встречаю женщину. Мрак покрывал ее... Я подошел к ней.... и
она согласилась итти со мною. От сатанинской радости, я забыл и о купанье и
поспешил ужинать. Долго я уговаривал ее, но, несмотря на то, она решительно
отказывалась съесть что нибудь. Под конец, встали из-за стола, чтобы возлечь,
но лишь только я подошел обнять ее, как она пронзительно вскрикнула, заливаясь
слезами...
- О, горе мне, несчастной!.....
Потрясенный до глубины души, я спросил ее о причине. Еще более залившись
слезами, она разсказала мне, что ее муж был купцом, потерпел кораблекрушение и
потерял не только все свое, но и чужое. И вот теперь он под стражею.
- Не зная, на что решиться, чтобы достать для него кусок хлеба, в крайности
я решилась торговать собою, к крайнему позору своему, чтобы снискать
пропитание... Ведь у нас все отняли…
- А как велик долг его? — спросил я.
- Пять фунтов золота...
Достав золото, я отдал ей со словами:
- Благодарение Богу — я не коснулся тебя. Вот золото, возьми и выкупи мужа —
и помолитесь за меня.
Спустя несколько времени, на меня взвели клевету пред государем, что я
расточил казенные деньги. Государь послал приказ конфисковать все мое
имущество, а меня самого почти нагим отвели в Константинополь и заключили в
тюрьму. Долгое время я сидел в одной старой рубашке. Однажды я узнал, что царь
решил предать меня смертной казни.... Окончательно потеряв надежду на жизнь, я
оплакивал свою участь и среди горьких дум заснул. И вот во сне я вижу как бы ту
самую женщину, муж которой некогда содержался в тюрьме.
- Что с тобой, господин Мосх? — спрашивает она. Зачем ты — здесь?
- Я оклеветан и, думаю, скоро казнят меня, отвечал я.
- Не хочешь ли — я скажу о тебе государю, и он освободит тебя?
- Но разве государь знает тебя?
- Да!
Я пробудился и недоумевал, чтобы это значило. Но вот то же сновидение — во
второй и в третий раз, и те же речи....
- Не бойся! Завтра освободят тебя...
На разсвете, по повелению царя, призывают меня во дворец. Лишь только я
вошел, и царь, увидев меня в моей нечистой одежде, сказал мне:
- Я милую тебя, — только будь исправен на будущее время.
По правую сторону царя стояла та самая женщина и, ободряя, говорила мне:
- Будь спокоен.... Не бойся!
Царь приказал возвратить мне мое имущество и, наградив щедро сверх того, с
большими почестями возстановил меня в прежней должности. Наконец назначил и
правителем этой области.
Между тем в следующую ночь является опять во сне та же самая женщииа и
говорит:
- Знаешь ли ты меня? Ты ради Бога оказал мне милость и не коснулся меня....
Вот и я избавила тебя от опасности. Видишь ли человеколюбие Божие? Ты оказал
мне милость, а я удвоила ее, по отношению к тебе"....
203. Разсказ о ювелире.
Вот разсказ одного из отцев: "был один ювелир. У него было много
драгоценных камней и жемчуга. Однажды он сел с детьми на корабль, чтобы
отправиться на чужую сторону и там заниматься своим ремеслом и торговлею. По
устроению Божию, на корабле он полюбил одного мальчика, который прислуживал ему,
за что и получал помощь от купца питаясь от стола его. Однажды мальчик слышал,
как матросы шептались между собою и уговаривались бросить ювелира в море, чтобы
овладеть его камнями. Войдя по обычаю к ювелиру для услуг, мальчик не мог
скрыть своей скорби.
- Что ты, молодец, сегодня так грустен? — спросил купец.
Мальчик, подавляя скорбь, молчал.
- В самом деле, — скажи-ка мне, что с тобой? — разспрашивал купец.
Тогда мальчик, разразившись плачем, сказал:
- Вот так и так уговорились поступить с тобой...
- И это верно? — спросил купец.
- Да, так они решили между собой... Тогда купец зовет детей и говорит им:
- Что бы я ни сказал вам, исполняйте немедленно и без всяких разсуждений.
Потом, развернув полотно, говорит им:
- Принесите мне ларцы!
Те принесли. Раскрыв ларцы, начал вынимать и раскладывать камни на полотне.
Вынув все, он начал говорить:
- Так вот от чего зависит моя жизнь? И ради этих-то камней я подвергаюсь
опасностям и бурям на море и даже должен подвергнуться близкой смерти, не взяв
с собой ничего из этого мира!? Бросайте все в море!! — крикнул он детям.
Те немедленно, по приказанию его, побросали все в море. Матросы были
поражены таким поступком, — и замысл их разрушился.